Уголовное дело Максима Сокольника рассматривалось в Свердловском районном суде Иркут­ска осенью прошлого года. В кармане брюк 32-летнего парня оперативники при задержании обнаружили пакет с кокаином в особо крупном размере. В качестве свидетелей защиты в судебном заседании выступили администратор клуба «Олимпия» Елизавета Ч. и её мать Ирина Георгиевна. Они заявили, что, возвращаясь из магазина с продуктами, наблюдали безобразную сцену задержания знакомого. Максим Сокольник якобы валялся на земле неподалёку от кафе «Кристалл» в Университетском, на нём были наручники. Верхом на парне сидел сотрудник полиции и на глазах свидетелей совал в карман задержанного пакетик с белым порошком. Прямо как в кино.

Суд отнёсся к этим свидетельским показаниям критически, они опровергались совокупностью объективных доказательств. Сцена задержания наркопреступника была восстановлена на заседании в деталях. В ней участвовали шесть сотрудников управления уголовного розыска ГУ МВД РФ по Иркутской области. Сыщики, получившие оперативную информацию, наблюдали за подозреваемым в распространении кокаина. Решение о задержании было принято, когда Сокольник встретился с потенциальными покупателями и достал из кармана пакет с белым порошком. Операцию удалось провести очень быстро, за несколько минут. Увидеть, как всё происходило, не мог никто из посторонних. Место происшествия полицейские загородили своими автомобилями, поставив их «коробочкой». Подозреваемый был зафиксирован на земле затылком к проезжей части, затем помещён в полицейский автомобиль, где его досмотрели и обнаружили упаковку с кокаином.

Приговор по обвинению Максима Сокольника в хранении нар­котиков в особо крупном размере уже вступил в законную силу, осуждённый отбывает 4-летний срок лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Вслед за приговорённым на скамью подсудимых попали его неудачливые защитники. Главными доказательства вины 23-летней Елизаветы Ч. и её матери в преступлении против правосудия оказались прослушанные на заседании аудиокассеты с записями, полученными оперативным путём.  В телефонном разговоре Елизавета рассказывает своему собеседнику, что согласилась дать ложные показания в защиту Сокольника, потому что боялась «неблагоприятных последствий». Но она поставила условие: выступление в суде с ложными показаниями состоится после того, как её мать получит денежное вознаграждение.

Другая кассета содержала разговор самого Сокольника, записанный в ходе оперативного наблюдения с помощью средств аудиофиксации. Молодой человек консультировал своего собеседника, как выступить в суде свидетелем в его пользу, какие нужны показания. При этом рассказал подробности своего задержания: место, время, как были одеты участники мероприятия, на каких они были машинах. Между прочим, просил сказать, что пакет с порошком ему подбросил в карман оперативник в красной кофте. А потом подбодрил будущего свидетеля: мол, две женщины уже дали в суде такие показания, продержались хорошо.

Хорошая выдержка не помогла лжесвидетелям уйти от обвинения в преступлении по статье 307 УК РФ. Ведь мама и дочка сами расписались в протоколе, что предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний.

Обе женщины оказались ранее не судимыми, с положительными характеристиками. С учётом их имущественного положения и ежемесячного дохода (каждая получает по 14-15 тыс. рублей в месяц) суд наказал виновных в преступлении против правосудия штрафом. Елизавета и Ирина Ч. должны будут выплатить по 35 тысяч рублей в течение семи месяцев. Вводить суд в заблуждение оказалось себе дороже.